Фильм корейского режиссера Чосина Зеонга "Студия мечты на Мадагаскаре" показали на 47-м ММКФ в рамках внеконкурсной программы "За тридевять земель". Рассказываем, как причудливое кинопутешествие оборачивается не бурей переживаний, а уютным отдыхом для зрителя.
"Как можно мечтать снимать гиен?", – звучит вопрос с экрана.
Вот только каждый фантазирует о своем. Корейским товарищам снятся улыбчивые чернокожие люди на таинственном Мадагаскаре – и придет время реализовать мечту и уехать на "край света", каким нам кажется чужая земля. Название программы, в рамках которой фильм показывается на фестивале, соответствующее: селекция "За тридевять земель" собрала фильмы, заигрывающие с экзотическими странами и далекими морями.
С первых кадров картина "Студия мечты…" начинает свою миссию: застать зрителя врасплох, одновременно с этим принеся ему неожиданный комфорт. По жанровому сочетанию лучше всего определить увиденное даже не как комедийный фильм-путешествие, а как травелог: путевые заметки в киноформате.
Только по исходу первого часа с героями произойдет мало-мальски напряженное происшествие – в остальном фильм лишен какой-либо драматической составляющей. По сюжету трое корейцев отправляются на Мадагаскар, сформулировав конкретную программу: привезти в Африку культуру, или ее элементы, будь-то фотография или престижная корейская песня. Парадокс в том, что герои большую часть фильма заняты чем угодно, только не этим. Они едут исследовать себя, зафиксировать свое место в этом мире.
Куда проголодавшиеся иностранцы первым делом пойдут в Африке? Нет, не угадали: быстро испугавшись экзотической кухни, направляются в итальянскую пиццерию. Режиссер смакует сцену поедания аппетитных слайсов пиццы, осознаваемых героями и как нечто одновременно знакомое, и как впервые увиденное: на новом месте впечатление особое. В почти беспрерывном сопровождении расслабленного саундтрека – то поп-песни, то музыка в стиле кантри – герои наблюдают закат ("самый лучший в их жизни"!), рассматривают фантастические баобабы и делают фото: как пейзажи, так и селфи. А значит, запечатлевают как этот мир, так и свое место в нем.
Режиссер погружает зрителей в путешествие друзей на тактильном уровне, зачастую без слов. Приглашает выпить кофе из очаровательных мадагаскарских чашечек, понаблюдать за кипением экзотического блюда, пройтись по умиротворяюще тихой африканской земле. Культурные цели путешествия остаются условностью, которая может раздражать зрителя, настроенного на серьезное восприятие. Действительно, корейцы приезжают поучать африканцев неизвестно чему, читают им на корейском языке под предлогом, что и так все понятно – ведь по той же логике некоторые считают, что и фильмы на фестивале надо показывать без субтитров!
На наш же взгляд, насмешки или колониализма тут нет – все сложнее. Погружение корейцев в далекий от них мир здесь навевает мысли о соотношении фестивальной экранной реальности. Корейский режиссер, заместитель председателя совета по кино Республики Корея, Чосин Зеонг приезжает в Москву и привозит на кинофестиваль премьеру. Словно собственные герои, режиссер показывает разношерстному московскому зрителю странное, но очень утешительное кино.
Здесь ни на кого не нападут бандиты, никто не умрет от малярии, никто по-настоящему никого не обидит. Клиповые вставки тут чередуются с неторопливыми разговорами обо всем и ни о чем, словно подсмотренными камерой оператора-полулюбителя. Эти беседы напоминают стилистику фильмов корейского мастера Хон Сан-су, тоже известного бесконечными разговорными сценами и доверительной интонацией по отношению к зрителю. "Студия мечты" – конечно, не киностихотворение на манер Сан-су, это – другая эстетика. Удивляющая, не лишенная неловкости, очень комфортная. Остается надеяться, что режиссеру, приехавшему в Москву, было в чужой культуре столь же уютно, сколь его бесстрашной троице вдали от родного дома, а ночной Арбат вместе с сиянием вывесок кинотеатров "Октябрь" и "Художественный" будут не менее милы, чем закаты на Мадагаскаре.