Причиной массового отравления детей в Ласпи стал патогенный стафилококк. Его носителей выявили среди работников пищеблока лагеря. Кроме того, в детском учреждении был грубо нарушен санитарно-эпидемиологический режим, сообщил крымский Роспотребнадзор.
Как вышло, что на кухне в детском лагере работали люди, зараженные патогенными бактериями? Ведь лагерь только открылся после ремонта, персонал недавно принимали на работу, а обязательным условием трудоустройства должен быть свежий медосмотр. Оказалось, все очень просто: в любой частной клинике можно сделать медкнижку буквально за пару дней. Причем врачам даже не нужно ничего объяснять.
Пропуском к печати «годен» служит фраза «Я пришел на медосмотр, но на работу мне уже завтра» – и купюра в 5 тыс рублей, заботливо вложенная в карман белого халата.
О том, почему медосмотры в Севастополе — это фейк, «Примечания» на условиях анонимности поговорили с врачом одной из севастопольских больниц, где тоже проводятся профосмотры.
«Стафилококк — это патогенная бактерия, которая высевается во время бакпосева, – объясняет медик. – Берется мазок из носа и зева и отправляется в баклабораторию на анализ. В принципе, эта инфекция высевается у каждого второго медика или педагога, потому что мы много говорим, много общаемся с носителями. Ничего страшного в ней нет, нужно просто пройти курс лечения 10 дней, и после повторного мазка мы ставим человеку допуск к работе».
На время лечения человека должны отстранить от работы. Но работодатели этого обычно не делают. «Вы хоть раз видели отстраненного врача или педагога? – спрашивает медик.
– Нормальный профосмотр занимает около 10 дней — это сам медосмотр, анализы, санминимум, который проставляет СЭС. Поэтому обычно люди начинают проходить его тогда, когда срок действия предыдущего еще не закончился. Мы выявляем у человека заболевание, рекомендуем лечение, но формально от работы его никто отстранить не может, так как старый профосмотр еще действует».
Медики и педагоги проходят профосмотр раз в год, пищевики — раз в полгода.
Люди часто уклоняются от лечения, сетует врач. Или пытаются обмануть медиков: приходят через положенный срок, уверяют, что пролечились, но в анализах — то же самое. «Иногда мы выявляем заболевание, ставим недопуск, отправляем человека на лечение, а он идет в частную клинику, платит там за осмотр и говорит: «Мне завтра уже на работу». И медики его понимают, ставят нужные печати без лишних вопросов», – поясняет доктор.
И выявить таких невозможно, потому что и государственные поликлиники, занимающиеся профосмотрами, и частные клиники между собой не общаются и единой базы не ведут.
Тех, кто пришел трудоустраиваться с липовым медосмотром, легко может выявить и сам работодатель. «Бакпосев готовится 10 дней, значит в отдел кадров человек должен прийти минимум на 11-й день, – говорит медик. – А у нас у многих весь профосмотр от начала до конца пройден за два дня. Даты в медицинская книжка и приказ о трудоустройстве все это легко покажут при любой проверке».
Чтобы не терять время, многие проходят специалистов параллельно. В один и тот же день проходят медосмотр узких специалистов, сдают анализы и, пока они готовятся, проходят психиатра и нарколога. «Но все равно допуск и санминимум в СЭС должны проставить через 10 дней, когда будут готовы посевы», – поясняет врач.
Причиной халатного отношения к медосмотрам врач называет низкий уровень культуры населения. Люди просто не приучены следить за своим здоровьем, стремятся сэкономить время и деньги.
«У нас даже медики некоторые по 10-15 лет не проходили ФЛЮ, – говорит врач. – Это шокирует. Спрашиваешь их почему, ведь они к грудным детям подходят… Ответ один: «А я не болею».
На профосмотрах удается выявить не только стафилококк, но и туберкулез, рак и другие заболевания. «Однажды к нам пришел мужчина, с Украины, работает здесь уже несколько лет, но неофициально, – рассказывает доктор. – А тут собрался официально оформиться, проходил первый профосмотр. Когда он зашел в кабинет, все уже было понятно: одышка, бочкообразная грудная клетка. Его спросили: «Вы бежали?» Он говорит: «Нет». На ФЛЮ огромная опухоль, неоперабельна. Мы ему допуск к работе не дали, отправили на лечение. Прогноз неблагоприятный. А до этого он получал документы в ФМС — вид на жительство, разрешение на работу. И проходил обязательный медосмотр, причем не раз. Вопрос: как?»
Люди боятся потерять работу из-за непройденного профосмотра, поэтому тщательно скрывают свои заболевания.
«В последнее время мы очень часто выявляем сахарный диабет у водителей, – говорит врач. – Это стало профессиональным заболеванием из-за образа жизни и неправильного питания: все заедается булками и запивается сладкой газировкой. Один к нам пришел, а у него сахар 30 ммоль/л при норме 5,5 ммоль/л. Мы его направили на лечение, а он сбежал. Пришлось начальство подключать, ведь он водит большегруз, может прямо за рулем впасть в кому и спровоцировать аварию. Кто будет отвечать? Сейчас мужчину уже пролечили, сахар стабилизировали, и допуск к работе он получил».
Часто врачей пытаются обмануть. Приносят справки из частных клиник и от «своих» докторов — неврологов, гинекологов, кардиологов. Просят проставить им отметку в медкнижке, ведь заключение уже есть. «Мы на это принципиально не идем, – решительно говорит медик. – Юридически профосмотр должен быть пройден в одном учреждении. Ведь
за заключение врачи несут уголовную ответственность. Если человек умрет на работе или, не дай бог, заразит детей, как в Ласпи, и окажется, что у него липовый медосмотр, кто будет отвечать?»
«Мы за свои медосмотры отвечаем, потому что мы государственное учреждение, – говорит врач. – У нас врачи принципиальные и внимательные, без анализов и осмотра человека не отпустят. Но люди идут к частникам, потому что там быстро и никто лишних вопросов не задает». К тому же в госполиклиниках на осмотры у специалистов выделены лишь определенные часы приема — нужно ждать, стоять в очередях. А в частных врач сидит на профосмотре целый день, и очереди гораздо меньше, а сами поликлиники — комфортнее.
«Говорить о качестве анализов у частников я не могу, – рассуждает медик. – Но есть определенные вопросы. У нас в городе есть всего одна баклаборатория в инфекционной больнице, которая делает посевы. Раньше еще брал МИАЛЦ, но потом они перестали заключать договора. Так вот
теперь у инфекционки нет лицензии на забор анализов. И у СЭС нет. Анализы забирают сами частники, хранят, везут — это все расходы. Договора у них есть, но кто знает, сколько пробирок они на самом деле привозят в лабораторию? Люди ведь идут тысячами».
Сам профосмотр удовольствие недешевое. Медкнижка стоит 600 рублей, ее можно приобрести только в СЭС, потому что они номерные. Баканализы — еще 1700 рублей. За осмотр психиатра и нарколога нужно заплатить еще 600. И 2000 рублей — за медосмотр у узких специалистов. Всего выходит около 5 тыс рублей.
«На материке медкнижка стоит 200 рублей, в эту цену входит санминимум (лекция — ред.), – говорит врач. – А у нас 600. Думаю, раньше в эту цену входили и бакпосевы, а потом их в СЭС брать перестали, а цена осталась прежней. Представляете, какие это деньги?»
По закону профосмотры сотрудников бюджетных учреждений должны оплачиваться работодателем. Но у нас в Севастополе и медики, и педагоги, и работники летних лагерей, и даже студенты медколледжа проходят все за свой счет.
«Это прямое нарушение закона, – констатирует врач, – но пока этим в городе никто всерьез не занимался. Из-за того, что люди платят из своего кармана, они проходят осмотры не по графику, а в разнобой, кто когда захотел. И в разных клиниках — так, что качество проконтролировать невозможно. В итоге в одном коллективе могут быть и носители инфекций, и те, кто только пролечился».
Статистика профзаболеваний в городе тоже не ведется. И специалиста профпатолога в горздраве нет.
«По закону если человек работает на одном месте больше 5 лет, мы должны сдавать его карту в единую базу профпатологий, но в Севастополе такую никто не ведет, – сетует медик. – Когда люди проходят профосмотры в разных учреждениях, невозможно составить заключительный акт медосмотра сотрудников.
Сколько выявлено болячек, сколько отправлено на Д-учет — все это заносится в единый отчет. Что они [организации] предъявляют Роспотребнадзору? И статистики выявления патологий, получается, нет. Если бы люди знали, сколько выявляется заболеваний, они бы чаще проверялись, ведь мы выявляем огромное количество патологий, и зачастую слишком поздно».
Культура и гигиена работников пищеблоков вообще хромает, признает врач.
«Более грязных женщин я в своей жизни не видела, чем повара столовых бюджетных учреждений, — говорит специалист. – Одутловатые, опухшие, видимо, злоупотребляют алкоголем. Тела немытые, руки грязные. Мочу сдают на анализ — это не моча, а помои. Чего там только нет! Значит, они этими же руками и детей кормят».
СанПиНы нигде не соблюдаются, утверждает медик.
«Они должны посуду грязную в кипятке замачивать — для этого на кухне два больших бака, – приводит она пример. – Кто-нибудь это делает? Нет. Моют посуду обычными губками, а не тряпками, которые можно прокипятить и обработать — вот вам рассадник инфекции. На одной доске режут мясо и овощи, хранят в одном холодильнике мясо и рыбу, не обрабатывают яйца. За этим всем нужно очень строго следить, и ответственный за все это — заведующий учреждением. Это дома на кухне можно позволить себе вольности, а там, где скопление людей с разными вирусами и флорой, халатность недопустима».
Приезжающих в лагеря детей тоже трудно назвать здоровыми, ведь родители знают, где и как купить справку педиатра. А врачи государственных клиник, погрязшие в писанине, зачастую не успевают осмотреть ребенка, пришедшего за справкой в лагерь, и опросить его родителей.
«Первое, что смотрится, это прививки, – говорит врач. – А у нас огромное количество детей не привито, и родители считают нормой покупку прививочного листа. Дальше инфекции: пришел человек, сказал, что нужна справка, но не признается, что у ребенка три дня назад была рвота и температура. А как ты проверишь?»
Так в лагеря попадают дети с кишечными инфекциями, с педикулезом. Там они заражают друг друга. «Пьют из одной посуды, элементарно руки не моют, не принимают душ, не чистят зубы, – перечисляет медик. – И следить некому, вожатые сами еще дети — им по 18 лет. И у них тоже нет этой культуры. В советские времена в лагерях вели специальную тетрадь, где записывали, когда ребенок мылся и сколько минут. А голову девочкам, я сама помню, мыли взрослые, чтобы в длинных волосах вши не завелись. А сейчас кто будет этим заниматься? Максимум объявят часы работы душевой, а дальше дети предоставлены сами себе».