В этом году российские кинотеатры ждет сказочный бум: на экраны выйдет более десятка картин по мотивам волшебных историй, знакомых нам с детства: от «Царевны-лягушки» до «Маши и медведя». Впрочем, одним кинематографом дело не ограничивается. Русские сказки сегодня — главный тренд в искусстве, моде и литературе. В чем причина вспыхнувшего интереса к хорошо забытому старому, «Вечерняя Москва» разбиралась вместе с экспертами.
В небольшой тату-студии в Раменках тихо жужжит машинка. Художник Екатерина Хольт набивает клиентке рисунок на ноге: леший на пеньке удобно расположился среди травы, заняв все свободное пространство от ступни до колена. Такая большая картинка делается в несколько заходов. Сейчас работа уже подходит к концу.
Художница смеется, что уже сбилась со счета, сколько «сказочных» татуировок она сделала за последние годы.
— Вовка в тридевятом царстве, русалки, персонажи славянских мифов Алконост и Гамаюн, — перечисляет она последние заказы.
— Клиенты постарше выбирают иллюстрации из советских книг: так, например, в тренде Иван Билибин и его Василиса Прекрасная с красным всадником. А молодежь от 18 до 25 лет чаще предпочитает так называемую хтонь — мрачных обитателей русского мифического леса.
Российские тату-художники регулярно представляют свои работы на международных фестивалях в Китае, Сингапуре и Индии, поэтому иностранцы успели познакомиться и полюбить «странных персонажей» из русской культуры. И все чаще на азиатских улочках можно заметить на смуглом теле случайного прохожего кого-то из героев русской сказки. Для многих наши лешие с русалками — что-то очень диковинное и экзотичное, а значит, очень модное.
— За последние несколько лет возник настоящий бум на сказки, — говорит мастер. — Возможно, это связано с популяризацией сказочной культуры в массмедиа: в кинотеатрах показывают сказки, одежду украшают русской вязью…
Это подтверждают и представители киноиндустрии. Современные сказочные блокбастеры: «Летучий корабль», «Огниво», «Три богатыря и пуп земли» — уверенно перешагивают сборы в полмиллиарда рублей. Многие из них открывают и закрывают рейтинги самых кассовых фильмов. Лента «Бременские музыканты» в прошлом году собрала более 3 миллиардов рублей — настоящий рекорд для российского кинопроката!
А искусство? За последний год на всю Москву прогремели такие масштабные выставочные проекты, как «Васнецовы. Связь поколений» в Третьяковке и «Жили-Были» на Винзаводе. Зимой в столице стартовали выставки «Я везде ищу сказку» в РГДБ и «Сказочная реальность» в галерее «Нагорная».
Очевидно, что интерес к «детскому» жанру сегодня совершенно недетский. Но в какой момент русская сказка, которую раньше многие презрительно обзывали «лубком», вдруг стала модным трендом?
Время пришло
Исследователь сказочного жанра Владимир Пропп еще в прошлом веке доказал, что сказки имеют схожий сюжетный каркас: герой получает задание, сталкивается с испытаниями, находит помощников, преодолевает преграды и достигает цели. Этот каркас, как новогоднюю елку, может украшать мишура — различные антагонисты, многочисленные персонажи второго плана, время и место действия, — но база одна. И эта база нам близка и понятна, впитана, что называется, с молоком матери. Вернуться к ней, по мнению экспертов, способ хоть где-то найти стабильность в наши нестабильные времена.
— Сегодня, когда мир и наша страна переживают непростой период, люди инстинктивно ищут способы отвлечься от тревожной реальности. В сказках можно найти надежду и веру в то, что добро всегда побеждает зло, — считает Антон Непомнящий, режиссер ГБУК «Фольклорный центр» Москва». — Они снижают тревожность, и это позволяет людям жить дальше. Кроме того, в условиях изменившихся отношений с Западом у общества возник запрос на контент, отражающий нашу культуру и идентичность.
Этот запрос «считало» государство. На сказки сегодня выделяются гранты, все больше российских режиссеров азартно принимаются осваивать новый и непривычный для большинства из них жанр. Богатыри и царевны не сходят с экранов, кокошники на модных показах дополняют как вечерние наряды, так и спортивные образы.
Конечно, может возникнуть вопрос: а где мы были последние почти 30 лет с начала перестройки, когда сказочный жанр, истории о богатырях пылились в углу и не вызывали ни у кого никакого интереса? Да просто время тогда еще не пришло, уверены эксперты. Рано еще было.
Наш русский жанр
Подготовил или, как говорят маркетологи, «прогрел» российскую аудиторию для восприятия жанра, как ни странно, Голливуд.
— Раньше мы пытались понять, как снимать сказки так, чтобы это было интересно всем, — говорит режиссер Александр Пиманов. — В 1990-х годах их снимали, но на выходе получался настолько авторский продукт, что особого интереса у массового зрителя не вызвал. А потом пришел Голливуд с супергеройскими вселенными, населенными Бэтменами и Спайдерменами. И в этот момент мы наконец начали понимать, что именно надо делать! Кроме того, технические возможности шагнули вперед. Теперь за «магию» отвечает качественная компьютерная графика, а не картонные чудовища, как раньше. Именно в таком стиле был снят в 2017 году «Последний богатырь».
Картина о приключениях Ивана в мире русских сказок произвела кассовый и зрительский фурор: при бюджете в 370 миллионов рублей фильм собрал 1,7 миллиарда! Следом вышли еще две части, каждая из которых по сборам перевалила за 2 миллиарда рублей.
И тут, как говорится, понеслось! На экранах один за другим появлялись «По щучьему велению», «Баба-яга спасает Новый год», «Аленький цветочек», «Огниво» и многое-многое другое… Формула удачной киносказки была найдена: схема Проппа, наложенная на сегодняшний день, плюс современная графика и юмор, как в западных супергеройских блокбастерах.
— Тут ведь еще важно понимать, что придумать что-то новое сегодня бывает очень трудно, — размышляет Пиманов. — Классические сюжеты драматургии давно исчерпаны. А сказочный формат самодостаточен сам по себе. В нем сценаристам уже не нужно прописывать сложные линии сюжета, достаточно наделить героев необычными способностями, и все.
Интересно, что для самих американцев супергеройские саги — своеобразная замена народных сказок, которых у них, как у жителей молодого многонационального государства, никогда не было. А теперь вот два жанра удачно «подружились» на российской почве. Но надо сказать, что на Западе сказочный жанр в принципе более скуден и не так популярен, как у нас.
…Как-то, готовясь к интервью с французским экспатом, я решила его удивить и построить наш разговор на противопоставлении французских сказок — русским. И знаете что?
Оказалось, что во Франции сказки по пальцам пересчитать можно. Если уже совсем углубиться в тему, то окажется, что их всего восемь и все они были когда-то опубликованы Шарлем Перро в литературном сборнике для пансионата благородных девиц. Более того, по словам моего респондента, французским малышам никто сегодня не читает и не рассказывает сказок. Соответственно, их почти никто и не знает…
В общем, моя оригинальная задумка с треском провалилась. Пришлось обсуждать вино и женщин, что тут еще сделаешь…
Впрочем, что говорить о Франции, если даже собранные в середине XIX века Александром Афанасьевым «Народные русские сказки» в три раза по объему превышают сборник «Немецких сказок» знаменитых братьев Гримм, признанных апологетов жанра. А они, между прочим, опубликовали порядка 200 историй.
Безопасное пространство
Художник-каллиграф Игорь Городинский — популяризатор русской вязи. Его шрифты сегодня очень востребованы: славянские литеры печатают на футболках и толстовках, сувенирах, используют для оформления книг и альбомов. В жизнь самого художника вязь вошла незаметно: экспериментируя с форматами, он в какой-то момент начал замечать, что буквы в его исполнении все чаще вытягиваются по вертикали, приближаясь по своему внешнему виду к русской вязи. А затем началась СВО.
— К этому моменту я провел пару съемок с боди-артами в стиле русских сказок, — вспоминает Городинский. — И среди остальных работ они снискали наибольшее количество внимания. В 2022 году те направления искусства, где прослеживалась русская стилистика, интересовали буквально всех! Тогда я понял, что мои эксперименты закончены: я нашел свой жанр.
Впрочем, кроме «моды на русское» для многих авторов сказка — еще и возможность поговорить о важном в «безопасном пространстве».
— Современные художники переосмысливают старые сюжеты, используя их как метафору для разговора о социальных, политических и культурных проблемах, а также как способ исследования архетипов и коллективного бессознательного, — поясняет «ВМ» Марина Надеева, эксперт по культурным ценностям CEO ArtCollecting.
И это новое пространство сегодня осваивают все больше авторов. Так, два года назад на нижегородской Стрелке проходила выставка «Всякие сказки», где было представлено аж 58 работ современных художников, в том числе звезд — арт-группы «Синие носы» и Георгия Острецова. Прибегают к сказочной метафоре и театральные драматурги. По мнению режиссера Димы Зенкова, русские мотивы, раньше считавшиеся наивными, сегодня стали инструментом для обсуждения сложных тем.
— Один из моих проектов — постановка пьесы Елены Исаевой «Доктор» в одном из московских театров, — рассказывает он. — Пьеса основана на интервью с провинциальным хирургом, столкнувшимся с низкими зарплатами, алкоголизмом и бюрократией. Если бы материал подали документально, он бы вызвал сопротивление зрителя. Поэтому я выбрал жанр средневекового макабра: врач сражается со Смертью, превращая реальную проблему в метафору. Так зритель воспринимает тему глубже, но без дискомфорта.
Согласна с ним и Анастасия Тарасова, сооснователь литературного проекта «Прочитано».
— Сказки и фэнтези дают простор для аллюзий, а их форма не вызывает прямой цензурной реакции, — уверена она. — Исторически так было всегда: в сказках зашифровывались протестные идеи, вопросы морали и даже философские размышления о природе власти и справедливости.
Возможности сказочного жанра в свое время разглядел писатель Михаил Пришвин, отметив, что «в каждой детской сказке живет еще одна, которую в полной мере может понять лишь взрослый!». Но сегодня они стали еще шире и многомернее. В сказке, как в русской матрешке, может жить не одна, а несколько историй, рассчитанных на определенную, свою собственную, аудиторию.
Путь героя
Многие эксперты прогнозируют, что сказочный тренд продержится еще несколько лет, а затем сменится вместе с общественной повесткой. Впрочем, бесследно он не исчезнет. Сказки, свидетелями которых мы стали, непременно воплотятся в реальность.
— Если рассмотреть циклы развития цивилизации, то можно заметить, что сказочный бум обычно сменяется научно-техническим прогрессом, — считает психолог Нана Хочолава. — Волшебные истории формируют запрос на то, чего пока нет: скатерти-самобранки, ковры-самолеты, крылья Икара и волшебные кольца. И человек начинает искать пути достижения заданных целей. Первый шаг всегда делали энтузиасты, верившие в чудо. А затем, по мере накопления знаний, подключались ученые, переводя творчество в категорию научно-технического прогресса.
В определенном смысле первооткрыватели повторяют путь героя из сказки, зафиксированный в свое время Проппом: задание, испытание, помощь, преодоление преграды и достижение цели. Конечно, магия, которую мы видим в современных фильмах и книгах, усложнилась со времен яблочек на тарелочке. Но тем интереснее испытание. Вполне возможно, что сказочный бум в мейнстриме подкинет нашим инноваторам новые идеи. Не зря же российские специалисты ценятся во всем мире за свою креативность. Мы любим нетривиальные задачи: можем и блоху подковать, и кашу из топора сварить, и первую атомную электростанцию построить. Уж не заслуга ли это многочисленных, самобытных, не похожих ни на какой другой жанр русских сказок?
ТОП-5
Самые популярные в 2024 году книги о мифологии:
- Александра Баркова. «Славянские мифы. От Велеса и Мокоши до птицы Сирин и Ивана Купалы»;
- Тао Тао Лю. «Китайские мифы. От царя обезьян и Нефритового императора до небесных драконов и духов стихий»;
- Владимир Рябов. «Русская фольклорная демонология. От оборотней и мертвецов до русалок и огненного змея»;
- Джошуа Фридман. «Японские мифы. От кицунэ и екаев до «Звонка» и «Наруто»;
- Марина Голубева. «Славянская нечисть. От природных духов и вредоносных сущностей до гостей с того света».
Из детских книг данной тематики первые места в рейтингах продаж у мифов Древней Греции. Второе место — у русских былин. За год продано 13 тысяч экземпляров.
КСТАТИ
Россияне сейчас стали чаще читать мифы и сказки. Больше всего покупателей привлекают книги о славянском и азиатском фольклоре. В 2024 году спрос на подобную литературу по мифологии у россиян вырос в 1,6 раза. Всего было продано 45 тысяч экземпляров, что на 17 тысяч больше, чем в 2023-м. Это выяснили аналитики сети книжных магазинов «Читай-город». В основном читателей привлекают славянский и азиатский фольклор, за ними следует скандинавский. Любопытно, что интерес к народным поверьям и сказкам вырос у взрослых даже сильнее, чем у детей.
Совместное чтение — это возможность провести время в кругу близких людей, насладиться общением, обменяться мнениями и впечатлениями, укрепить родственные связи. Психолог семейного центра «Ориентир» Анна Гращенкова поделилась подборкой произведений, которые заинтересуют и детей, и взрослых.