На озерах Эйхлыкуль, Андреевское, Ишменевское и Иземетское в Тюменской области запретили рыбачить. Руководитель Тобольского ветцентра Иван Абрамов сообщил, что очередные пробы, взятые в водоемах Заболотья, вновь показали наличие токсина гаффской болезни. Новый выезд за рыбой организуют только в четвертом квартале текущего года. Запрет на продолжение промысла специалисты снимут, когда получат два отрицательных анализа подряд.
Меж тем ученые Государственного аграрного университета Северного Зауралья не оставляют попыток окончательно разобраться с заразой с экзотическим названием: сейчас, например, финиширует эксперимент с лабораторными мышками, которых кормили больным серебряным карасем. Но самое главное – команда Ларисы Глазуновой, профессора кафедры морфологии, физиологии и общей патологии института биотехнологии и ветеринарной медицины, кажется, нашла экономически обоснованный способ оздоровления водных объектов.
Участь мышиная
В особой лаборатории на первом этаже института в ряд стоят 15 клеточек с кормушками и поилками, в каждой – по белой мышке, специально выращенной для опыта. Это не малыши, а зрелые самцы. Почему не самки? Оказывается, "хвостатые мальчики" наиболее восприимчивы к токсину. То же самое наблюдается и среди людей: женщины выносливее, а вот мужчины…
"Эксперимент продлится 18 дней: 12 грызунов утром и вечером кормим фаршем из карася с четырех опасных озер, еще троих – здоровой рыбой. Каждое утро проводим клинический осмотр мышек – взъерошены они, неряшливы, угнетены или напуганы. Обязательно взвешиваем – потеряли в весе или нет, потому что один из первых косвенных признаков гаффской болезни – отсутствие аппетита. Заносим данные в бланки, составляем диаграммы. Вот, видите, у этой мышки появилась горбатость – тоже клинический признак. А эта лежит в позе лягушки, кожа плохая, желтоватая, шерсть клочками – у нее заболевание прогрессирует очень быстро", – показывает подопытных ассистент кафедры инфекционных и инвазионных болезней, аспирант Михаил Михайлов.
После клинического исследования ученые проведут патоморфологический анализ. Оказывается, внешних изменений у наиболее сильных особей можно и не заметить, но вскрытие точно что-то покажет… Отчет по эксперименту еще не подготовлен, а предварительное резюме ученые дают: озера неблагополучны и точка, поэтому местным рыбакам не следует рисковать здоровьем – смертельный случай был зафиксирован в 2021 году.
Сеть причин
Абсолютно новой для Западной Сибири болезнью невыясненной этиологии руководитель опыта Лариса Глазунова заинтересовалась в 2001 году в статусе аспирантки – в то время в Тюменском регионе на озере из Тарманской группы второй год длилась первая вспышка. Карасем, в котором накопились неизвестные токсины, отравились 28 рыбаков из деревни Нариманова Тюменского района, 16 из них госпитализировали, притом пятерых в крайне тяжелом состоянии. Два десятилетия назад научная молодежь точно также проводила эксперимент на грызунах – кормила, наблюдала, делала выводы. Приблизиться к разгадке гаффской тюменцам не удалось, впрочем, как ни одной другой российской и зарубежной исследовательской группе.
"За 101 год в мире зарегистрирована всего 31 вспышка, две из них у нас – в 2000-м и 2019-м годах. Интересно, что в Китае заражалась не рыба, а раки. Во второй раз мы подняли разработанные предшественниками методические рекомендации и подключили как можно больше коллег. В сентябре 2021-го тремя организациями – Госрыбцентр, наш университет и медицинский вуз – выиграли госконтракт и менее чем за полтора года выполнили большой объем работы. Так, ихтиологи и гидробиологи изучали водоемы и рыбу, представители аграрного следили за токсическим процессом, а медики пытались определить формулу токсина. Проводили телемосты с бразильцами, которых эта беда тоже коснулась. Причины мы выяснили – их не одна и не две, а комплекс. Разработали более свежие рекомендации. Именно Тюмень сейчас дальше всех продвинулась в этой теме", – рассказывает Лариса Александровна.
Причин – целая "рыболовная сеть": это и цианобактерии или сине-зеленые водоросли, ядовитые растения белокрыльник болотный и хвощ речной; резкий подъем воды в половодье, а затем ее быстрый уход, влияющий на концентрацию токсина; органические вещества на дне озер… Сколько от всего этого будет страдать природа (в четырех водоемах более 700 тонн рыбы), а еще больше рыбаки Заболотья, для которых карась – первое блюдо на домашнем столе и живые деньги, увы, неясно. В Тюменской области вспышка длится уже шестой год. Самая длинная, восьмилетняя, была зарегистрирована в Бурятии на озере Котокель. В других территориях история сворачивалась за три года.
По двум тюменским случаям рано заявлять о цикличности "раз в 20 лет", но готовыми надо быть ко всему. Тем более водных объектов в самой болотистой части региона немало, но добраться до всех не представляется возможным из-за удаленности и непроходимости – летом туда дорога только на вертолете, зимой по зимнику. А вдруг их больше, чем четыре?!
Путь к патенту
"Во время второй вспышки наша научная группа не только изучила опасные озера, но и нашла-таки способ нейтрализации токсина. Это не шоковая заморозка – даже спустя 13 месяцев хранения в холоде рыба остается зараженной. Стопроцентную чистоту ранее токсичного продукта дала многоступенчатая обработка сверхвысокими температурами. Теперь собираем документы на патент", – пояснила Глазунова.
Приготовленного таким образом карася ученые затем высушивали, смалывали в костную муку и тоже подкармливали грызунов – ни у одного не выявили признаков заболевания. Представители аграрного вуза подчеркивают, что готовы поучаствовать в новом проекте на самом маленьком озерце из группы риска. К счастью, желание поддержать их выразило профильное перерабатывающее предприятие. Для этого нужно достать всю рыбу вместе с органическим веществом со дна, а поскольку нет регламента на утилизацию именно такого "добра", ее можно переработать в ценную кормовую добавку для сельхозживотных, а водоем зарыбить здоровыми мальками. Требуется наладить и гидрологию – очистить путь к притокам для нормального обмена воды. Довольны точно будут все.
Инициатива, безусловно, дорогостоящая, поэтому подключиться резонно и региональному правительству. От ресурсов самого большого Андреевского озера напрямую зависит доход местного населения – раньше деревенские жители реализовывали улов на Севере. Зарабатывать чем-то другим в тобольском Заболотье нет возможности: человека тут кормит, поит, одевает только природа. Понятно, сейчас даже под запретом пойманный карась не пройдет ни один ветконтроль. Но почему-то думается, что отчаянные мужчины продолжают по-тихому закидывать сети или сидеть на берегу с удочкой для собственного пропитания, надеясь, что пронесет…